Все семь волн - Страница 18

Единственное, чем ты меня действительно наказала, — это твое молчание. То, что нас привязало друг к другу и что до сегодняшнего дня связывало нас, — это слова. Эмми, если я еще имею для тебя хоть какое-то значение — говори со мной!

Лео

Через три часа

RE:

Ты хочешь слов? Хорошо, у меня еще осталась пара штук, и я охотно их тебе подарю, мне они больше не понадобятся.

Ты прав, Лео, я хотела «доказать» Бернарду. Я хотела «доказать» тебе. Я хотела «доказать» себе. Теперь я знаю: я могу обманывать. Более того: я могу обманывать Бернарда. Более того: я могу обманывать Бернарда с тобой. Более того (и это особое достижение): я могу при этом обманывать и себя; да, это у меня, похоже, получается лучше всего. Кстати, спасибо за то, что ты подыграл мне. Я знаю, Лео, с твоей стороны это была не безудержная страсть, это было сочувствие. Ты предлагал мне взять на себя половину моих чувств. Вчера ночью ты — с учетом напряженной ситуации — с блеском выполнил эту задачу. Разделенная постель — это полпостели. Разделенная боль — это двойная боль. Ты прав, Лео, мне сегодня не легче. Мне сегодня хреновее, чем когда бы то ни было.

Лео, ты себе и представить не можешь, что «вы» со мной сделали. Я чувствую себя так, как будто мне плюнули в лицо и вытерли о меня ноги. Мой муж и мой виртуальный любовник заключили у меня за спиной пакт: если один имеет желание почувствовать меня не только душой, но и телом, другой в виде исключения закрывает на это глаза. Если один после этого навсегда исчезает, то другой навсегда получает меня. Один возвращает меня, как найденную вещь, законному владельцу, моему мужу. Другой — в качестве вознаграждения — милостиво позволяет мне за это «реальную встречу», сексуальное приключение с неким виртуальным персонажем, плодом любовной фантазии. Честная сделка, идеальный финал, гнусный план. А дурочка Эмми, в равной мере раба семьи и искательница приключений, никогда ничего об этом не узнает. Да…

Лео, я пока еще плохо себе представляю последствия этой истории для нас с Бернардом. Ты о них, скорее всего, никогда не узнаешь. Что касается ее последствий для «нас» с тобой, то это я могу сказать тебе прямо сейчас. К тому же у тебя, человека, способного читать в моей душе, как никто другой, вряд ли есть сомнения на этот счет, верно? Лео, не будь наивен. Никакого «чуда из четырех букв» нет и быть не может. Есть только одно-единственное логическое продолжение, состоящее из пяти букв. Сколько раз мы тряслись от страха перед ним! Сколько раз мы давали себе от него отсрочку и трусливо закрывали на него глаза в своих мейлах! И вот оно настигло нас, и мне остается только объявить его: КОНЕЦ.

Глава девятая

Через три месяца

Тема: Да, я

Привет, Лео!

Дипломированный куратор моей слегка помятой психики считает, что я вполне могу спросить тебя, как ты поживаешь. Так как ты поживаешь? Что мне передать заботливой госпоже психотерапевтине? Надеюсь, не «ВНИМАНИЕ! ДАННЫЙ АДРЕС БОЛЬШЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ…»?

Привет,

Эмми

Через три дня

Тема: Я, еще раз

Привет, Лео!

Я только что по телефону прочла своей психотерапевтине тот мейл, который отправила тебе во вторник. Она говорит: «И вы еще удивляетесь, что не получили ответа?» Я говорю: «Нет, совсем не удивляюсь». Она: «Но вы же хотите знать, как он поживает?» Я: «Конечно». Она: «Тогда вы должны спросить его об этом так, чтобы иметь надежду получить ответ». Я: «Вот как? А как же мне его получше спросить?» Она: «Дружелюбнее». Я: «Но мне не хочется быть дружелюбной». Она: «Ничего подобного. Вам хочется быть дружелюбной, но не хочется в этом признаваться. Вы просто не хотите, чтобы он подумал, что вам хочется быть дружелюбной». Я: «Что он там подумает — мне плевать». Она: «Вы и сами в это не верите!» Я: «Да, вы правы. Вы прямо как рентгеновский аппарат». Она: «Спасибо, это моя работа». Я: «Так что же мне делать?» Она: «Во-первых, делайте все, что, по-вашему, для вас хорошо. Во-вторых, спросите его дружелюбно, как он поживает».

Через пять минут

Тема: Я, второй раз

Привет, Лео!

Еще раз, на этот раз дружелюбно: «Как ты поживаешь?» Я могу еще дружелюбнее: «Привет, Лео! Как ты поживаешь?» А теперь — максимум дружелюбия: «Дорогооооой Леееео! Как ты поживаешь? Каааак ты поживааааешь? Как дела? Как прошло Рождествооо? Что хорошего в новом годууу? Кааак жиииизнь? Каааак любоооовь? Как „Пэм“» (Извини — Пааамеееела!)?

С максимально дружелюбным приветом,

Эмми

Через два часа

Тема: Я, в третий раз

Привет, Лео!

Это опять я.

Забудь весь этот бред, который я тебе только что писала. А хочешь, я открою тебе один секрет? (Это одна из моих самых любимых цитат из Лео. При этом я всегда представляю себе тебя в стельку пьяным.) Хочешь, я открою тебе один секрет? Мне просто приятно писать!

Завтра я скажу своей психотерапевтине: «Я написала ему, что мне приятно писать». Она скажет: «Но это же была только половина правды». Я: «А что было бы всей правдой?» Она: «Вы должны были написать: „Мне просто приятно тебе писать“. Это отражало бы реальную картину». Я: «Но я же никому больше не пишу. Поэтому если я пишу, что мне просто приятно писать, то это автоматически означает, что мне приятно писать ему». Она: «Но он же этого не знает». Я: «Знает. Он хорошо знает меня». Она: «Мне трудно себе это представить. Вы ведь сами себя не знаете, поэтому и стали моей пациенткой». Я: «Спасибо. Сколько я вам должна за это оскорбление?»

Лео, все вокруг меняется, только буквы остаются прежними. На меня это оказывает благотворное действие — держаться за них. У меня такое ощущение, что я хотя бы таким способом сохраняю верность самой себе. Ты можешь не отвечать мне. Я думаю, так было бы даже лучше. Наш с тобой поезд ушел. «Бостон» (и то, что к нему привело) с опозданием в один год вышвырнул меня на перрон. Сейчас я сижу в мрачном купе какого-то совершенно другого вагона и пытаюсь для начала сориентироваться. Пункт назначения неизвестен, промежуточные станции еще не обозначены на табло, даже направление пока указано условно. Глядя сквозь матовое стекло маленького окошка на проплывающие мимо пейзажи, я испытываю желание хотя бы время от времени делиться с тобой своими впечатлениями: узнаю ли я что-нибудь и что это могло бы значить. Ты не возражаешь? Я знаю, что мои впечатления найдут у тебя надежное пристанище. А если ты когда-нибудь захочешь рассказать мне о своем путешествии, о своих железнодорожных приключениях в экспрессе «Пэм», я буду рада выслушать тебя.